Актрисы и аристократы. Александр Дюма, Нарышкины и Петровский парк

Недавно мы вспоминали князя Петра Шаликова, который в 1851 году лишился места редактора «Московских ведомостей» за чрезмерное увлечение танцовщицей Фанни Эльслер. Не единожды русские аристократы теряли голову из-за актрис: стрелялись из-за них на дуэлях, лишались места, а иногда —  ужас! — женились на этих легкомысленных созданьях. Вот вам одна такая история.

В XIX веке кроме многочисленных городских и подмосковных усадеб, Нарышкины были обладателями модной дачи в Петровском парке. В 1827 году А.А.Менелас составил смету и план работ по устройству парка на бывших землях Высоко-Петровского монастыря. Работы велись под наблюдением начальника Московской комиссии строений А.А.Башилова (его имя носит одна из улиц, прилегающих к парку — Башиловка). В парке был построен вокзал — не железнодорожный, а концертный, в подражание английскому Vauxhall, Павловскому и Тверскому воксалам. Иметь дачу в Петровском парке было модно, тем более что от казны выделялась ссуда по пяти тысяч на постройку.

Среди аристократов владел здесь дачей сенатор Иван Александрович Нарышкин, дядя Натальи Николаевны Гончаровой, и камергер Павел Петрович Нарышкин с супругой Анной Дмитриевной.

Семья пережила трагедию — в 1829 скончалась 19-летняя дочь Мария, в замужестве графиня Булгари, в том же году ее супруг граф Марк Булгари, а в 1841 году их дочь Анна. Вслед за ней в том же году ушел из жизни камергер Павел Петрович Нарышкин. В память об этом Анна Дмитриевна Нарышкина добилась (что было непросто) разрешения построить церковь Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, на месте дома, где умерла Анна Булгари. Храм был заложен в 1842, а освящен в 1849 году. Анна Дмитриевна не дожила до ее освящения, она скончалась в 1848 году и была похоронена в Спасо-Андрониковом монастыре рядом со внучкой.

Дача Нарышкиных была перенесена и находилась по соседству с храмом на Нарышкинской аллее. Сын камергера Дмитрий Павлович Нарышкин принимал на этой даче Александра Дюма-отца.  Тот приехал в Россию после смерти Николая I, при котором въезд ему был заказан за роман «Учитель фехтования» о декабристах.  С 1847 года «Библиотека для чтения» публиковала переводы «Виконта де Бражелона» и «Бальзамо» , второе произведение было запрещено цензурой. С. Н. Дурылин в архивах Третьего отделения нашел переписку шпиона Якова Толстого с министром иностранных дел К. В. Нессельроде: шеф жандармов Орлов желал знать, кто автор памфлета «Северный набаб» и подозревал отца и сына Дюма.

После смерти Николая I Александр Дюма, наконец, смог совершить путешествие по России, которая давно его привлекала. Он прибыл в  Петербург 1858г. с багажом в 57 мест (!) и встретил там знакомого по Парижу Дмитрия Нарышкина.   Был приглашен в гости в дом Нарышкиных. Жена Дмитрия Павловича Нарышкина — французская актриса Женни Фалькон — была известна писателю с семи лет. Женни  была актрисой Михайловского театра, содержанкой Нарышкина, а потом  вышла замуж за него замуж и оставила сцену. С конца 1870-х годов до 1917 года на сцене Михайловского театра давала спектакли постоянная французская труппа, а также шли представления с участием немецких актеров. На сцену выходили прославленные артисты «Комеди Франсез» и других театров Парижа. Репертуар тех лет состоял, в основном, из модных новинок парижской сцены.

В Петербурге Дюма оказался в центре внимания: вот как писал об этом Иван Панаев. «Петербург принял г. Дюма с полным русским радушием и гостеприимством… да и как же могло быть иначе? Г-н Дюма пользуется в России почти такою же популярностью, как во Франции, как и во всем мире между любителями легкого чтения… Весь Петербург в течение июня месяца только и занимался г. Дюма. О нем ходили толки и анекдоты во всех слоях петербургского общества; ни один разговор не обходился без его имени, его отыскивали на всех гуляньях, на всех публичных сборищах, за него принимали бог знает каких господ. Стоило шутя крикнуть: Вон Дюма! — и толпа начинала волноваться и бросалась в ту сторону, на которую вы указывали».

Александр Дюма гостил у Нарышкиных в их доме на Михайловской площади и получил приглашение навестить их в Москве на даче в Петровском парке. Дюма не преминул воспользоваться приглашением. Он прожил там более месяца в конце лета 1858 года.

С восторгом он писал о комфорте нарышкинской дачи и о гостеприимстве Нарышкина: «Нет на свете никого радушнее, чем русские аристократы… У Нарышкина самая лучшая конюшня в России, он единственный владеет потомством принадлежавшего Орлову рысака …«Молодец»… После нашего завтрака меня пригласили на прогулку . У Нарышкина – собирается ли он выезжать или нет – всегда стоит в 50 шагах от крыльца коляска четверней. Лошади запряжены в один ряд как на триумфальной колеснице и при езде рассыпаются веером, что производит замечательный эффект… Нарышкин один сел в свою коляску четверней и отправился в клуб. Мы смотрели, как он удаляется во всем своем величии. Словно Аполлон, правящий солнечной колесницей. В наше распоряжение предоставили очаровательный павильон, отделенный от главного дома живой изгородью из сирени и цветущим садом. Специально для нас его заново обставили. Неслыханная роскошь в Москве: у каждого была отдельная кровать!».

С собой из Санкт-Петербурга Нарышкины привезли повара, и Дюма наслаждался столом. Он побывал в Кремле, Новодевичьем монастыре, Троице-Сергиевой лавре. Воспользовался приглашением побывать в усадьбе Нарышкиных Елпатьево под Угличем , побывал в Переславле-Залесском, на Бородинском поле, съездил в Астрахань через Нижний Новгород и на Валаам. Прощаясь с писателем,  Нарышкин подарил Дюма шубу. Тот отнекивался, однако потом оценил щедрость и уместность подарка. По возвращении в Париж Александр Дюма написал роман «Граф де Море», или «Красный сфинкс» и посвятил его Д.П.Нарышкину.

«Кому в России не известны наследственная веселость духа, ум, острота и любезность Нарышкиных?» — писал о представителях этого славного рода мемуарист Ф.Вигель. Род Нарышкиных ведет свою историю на протяжении пяти с половиной веков и 22 поколений.  Он относится к тем русским нетитулованным дворянским семьям, которые высоко вознеслись благодаря брачному союзу с царской династией. Наталья Кирилловна Нарышкина стала второй женой овдовевшего царя Алексея Михайловича.  Ей суждено было стать матерью первого русского императора  Петра Великого. Представители рода Нарышкиных заняли значительное положение при дворе и оставили свой след в топографии Москвы. Сохранилась Нарышкинская аллея в Петровском парке, Нарышкинские палаты в Высоко-Петровском монастыре, Нарышкинский пруд в Кунцевском парке, Нарышкинский проезд в самом центре Москвы.

Литература:

Максим Чертанов. Дюма. М.: Молодая гвардия, 2014

Крохина Е.В. Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке. М.: Православное сестричество во имя преп. Елизаветы, 2010

Нарышкин А.К, В родстве с Петром Великим: Нарышкины в истории России. М.: Центрополиграф, 2005